И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
Здравствуйте снова, мой добрый Гудвин.
Я у порога одной из башен.
Память меняет за ночью будни,
мир одинок и чуть-чуть безбашен.
Я уточнить, это не ошибка?
Верно вы каждому всё раздали?
Там, где железо насквозь прошито,
у Дровосека огромный камень.
Видится жизнь мне не в тех примерах,
радость утрачена, жизнь напрасна.
Вы говорили: Всё будет, Элли.
Но отобрали мольберт и краски...
Здравствуйте, Гудвин. Смотреть не стоит.
Боли вдвойне здесь на метр в тельце.
Ваша ошибка. Она на стойке -
доброе чёрное ваше сердце.
Я у порога одной из башен.
Память меняет за ночью будни,
мир одинок и чуть-чуть безбашен.
Я уточнить, это не ошибка?
Верно вы каждому всё раздали?
Там, где железо насквозь прошито,
у Дровосека огромный камень.
Видится жизнь мне не в тех примерах,
радость утрачена, жизнь напрасна.
Вы говорили: Всё будет, Элли.
Но отобрали мольберт и краски...
Здравствуйте, Гудвин. Смотреть не стоит.
Боли вдвойне здесь на метр в тельце.
Ваша ошибка. Она на стойке -
доброе чёрное ваше сердце.