И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
На лето одно обреченные девять недель тишины...
Знаешь, а у влюбленных иногда совпадают сны...
***
Мне уже скоро двадцать, детство летит в коробку... Мама ругаться будет или, наверно, нет. Мишка-топтыга розовый, что так пугает громко, когда на него наступишь, тоже летит в кювет. Помнится где-то кукла, куклу ту звали Даша. Даша меня учила жизни среди людей. Как оказалось, жизнь - это не ложка каши, которую надо скушать, хочешь ты или нет. Даша любила Петю ( клоун стоял в серванте), она для него летала по небу и в магазин. И часто ловила Петю совсем у других в кровати. Права оказалась Даша, учившая меня жить.
Теперь мы уже не дети, на шее одни проблемы... И я затыкаю уши, и музыка льет внутри. Стареем не только внешне, взрослеют еще и темы, теперь обо всем на свете, но кроме самой любви...
Когда-нибудь он очнется, проснется от зимней спячки, и будто холодным душем его осенит в ночи. Но выброшены игрушки, на свалку отправлен мячик, мотор заводной машинки предательски замолчит. Тоска по счастливым шуткам, минутам из детства прежним, солдаты и карусели, батут, леденец-петух..И краски казались ярче на крошечной той одежде, внутри была наковальня, где делали сердца стук.
Рассвет пеленает небо, чуть-чуть и мы станем старше. И я улыбаюсь сонно, щекою к тебе прильнув... А утром ты встанешь раньше и шепотом мне расскажешь, как страшно, когда игрушки и детство тебя не ждут... Застыв у плиты от страха, я, будто бы неживая, скажу то, что я не доктор, но всё-таки мы больны... А это всего лишь детство, играя в воспоминания, совсем не подозревая, кидает одни нам сны...
Знаешь, а у влюбленных иногда совпадают сны...
***
Мне уже скоро двадцать, детство летит в коробку... Мама ругаться будет или, наверно, нет. Мишка-топтыга розовый, что так пугает громко, когда на него наступишь, тоже летит в кювет. Помнится где-то кукла, куклу ту звали Даша. Даша меня учила жизни среди людей. Как оказалось, жизнь - это не ложка каши, которую надо скушать, хочешь ты или нет. Даша любила Петю ( клоун стоял в серванте), она для него летала по небу и в магазин. И часто ловила Петю совсем у других в кровати. Права оказалась Даша, учившая меня жить.
Теперь мы уже не дети, на шее одни проблемы... И я затыкаю уши, и музыка льет внутри. Стареем не только внешне, взрослеют еще и темы, теперь обо всем на свете, но кроме самой любви...
Когда-нибудь он очнется, проснется от зимней спячки, и будто холодным душем его осенит в ночи. Но выброшены игрушки, на свалку отправлен мячик, мотор заводной машинки предательски замолчит. Тоска по счастливым шуткам, минутам из детства прежним, солдаты и карусели, батут, леденец-петух..И краски казались ярче на крошечной той одежде, внутри была наковальня, где делали сердца стук.
Рассвет пеленает небо, чуть-чуть и мы станем старше. И я улыбаюсь сонно, щекою к тебе прильнув... А утром ты встанешь раньше и шепотом мне расскажешь, как страшно, когда игрушки и детство тебя не ждут... Застыв у плиты от страха, я, будто бы неживая, скажу то, что я не доктор, но всё-таки мы больны... А это всего лишь детство, играя в воспоминания, совсем не подозревая, кидает одни нам сны...