И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
Она, обнимая, напомнит тебе меня,
такую нелепую, ласковую и кроткую.
Когда-то и я бросала в тебя якоря,
а ты продолжал душу таскать по гротам.
Когда-то и я курила тобой в затяг,
смотрела в глаза, искала песчинку счастья,
но, видимо, мой источник почти иссяк,
раз больше не тянет прижаться к твоим запястьям.
Когда-то и я светилась тобой насквозь,
парадные двери судьбы открывались сами,
но счастья познать нам больше не довелось,
как нЕ довелось друг другу писать ночами.
Когда-то и я читала свои стихи,
тебе посвящала, думала-не уйдешь.
Но ты оказался мощнейшею из стихий,
после которой вряд ли себя найдешь.
Теперь, обнимая сильней и шепча в промежутках,
что ваша судьба сплелась на ее руке,
ты, от своей потери, лишишься рассудка,
признав, что у меня ты на поводке.
такую нелепую, ласковую и кроткую.
Когда-то и я бросала в тебя якоря,
а ты продолжал душу таскать по гротам.
Когда-то и я курила тобой в затяг,
смотрела в глаза, искала песчинку счастья,
но, видимо, мой источник почти иссяк,
раз больше не тянет прижаться к твоим запястьям.
Когда-то и я светилась тобой насквозь,
парадные двери судьбы открывались сами,
но счастья познать нам больше не довелось,
как нЕ довелось друг другу писать ночами.
Когда-то и я читала свои стихи,
тебе посвящала, думала-не уйдешь.
Но ты оказался мощнейшею из стихий,
после которой вряд ли себя найдешь.
Теперь, обнимая сильней и шепча в промежутках,
что ваша судьба сплелась на ее руке,
ты, от своей потери, лишишься рассудка,
признав, что у меня ты на поводке.