И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
И ты шутишь с ним, выбиваешься вся из сил.
А он смотрит в других, потому что тебя любил,
потому что в его глазах и на сердце лед.
Не пытайся к нему возвратиться, само пройдет.
А он смотрит в других, потому что тебя любил,
потому что в его глазах и на сердце лед.
Не пытайся к нему возвратиться, само пройдет.
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
Мы с тобою как дети малые. Вот тупик.
Мы стоим одиноко и нам не поможет крик,
и никто не придет, не скажет "Пошли, старик",
потому что из самых близких здесь я и ты,
нам нельзя отступать: все сожжены мосты.
Вот и думаем о своем, о своей беде,
каждый в ступе толочет то,что равно воде,
только утро нам бьет больнее по голове.
Мы расходимся снова, но вечером все же вместе,
смотрим новости, подпеваем знакомой песне.
Мы расходимя за неделю почти сто раз,
каждый знает из нас, что выставить на показ,
но когда не хватает родных и любимых глаз,
ты приходишь ко мне, ломая свой стиль и гордость,
чтоб увидеть меня, услышать мой тихий голос.
Вот тупик. Нам некуда отступать.
Я совсем не хочу тебя от себя отпускать,
и придется, родной мой, нам долго еще воевать.
расходиться, сходиться, и выражать протесты.
Только ты не забудь-тупик. я твоя невеста.
Мы стоим одиноко и нам не поможет крик,
и никто не придет, не скажет "Пошли, старик",
потому что из самых близких здесь я и ты,
нам нельзя отступать: все сожжены мосты.
Вот и думаем о своем, о своей беде,
каждый в ступе толочет то,что равно воде,
только утро нам бьет больнее по голове.
Мы расходимся снова, но вечером все же вместе,
смотрим новости, подпеваем знакомой песне.
Мы расходимя за неделю почти сто раз,
каждый знает из нас, что выставить на показ,
но когда не хватает родных и любимых глаз,
ты приходишь ко мне, ломая свой стиль и гордость,
чтоб увидеть меня, услышать мой тихий голос.
Вот тупик. Нам некуда отступать.
Я совсем не хочу тебя от себя отпускать,
и придется, родной мой, нам долго еще воевать.
расходиться, сходиться, и выражать протесты.
Только ты не забудь-тупик. я твоя невеста.
вторник, 13 декабря 2011
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
Она, обнимая, напомнит тебе меня,
такую нелепую, ласковую и кроткую.
Когда-то и я бросала в тебя якоря,
а ты продолжал душу таскать по гротам.
Когда-то и я курила тобой в затяг,
смотрела в глаза, искала песчинку счастья,
но, видимо, мой источник почти иссяк,
раз больше не тянет прижаться к твоим запястьям.
Когда-то и я светилась тобой насквозь,
парадные двери судьбы открывались сами,
но счастья познать нам больше не довелось,
как нЕ довелось друг другу писать ночами.
Когда-то и я читала свои стихи,
тебе посвящала, думала-не уйдешь.
Но ты оказался мощнейшею из стихий,
после которой вряд ли себя найдешь.
Теперь, обнимая сильней и шепча в промежутках,
что ваша судьба сплелась на ее руке,
ты, от своей потери, лишишься рассудка,
признав, что у меня ты на поводке.
такую нелепую, ласковую и кроткую.
Когда-то и я бросала в тебя якоря,
а ты продолжал душу таскать по гротам.
Когда-то и я курила тобой в затяг,
смотрела в глаза, искала песчинку счастья,
но, видимо, мой источник почти иссяк,
раз больше не тянет прижаться к твоим запястьям.
Когда-то и я светилась тобой насквозь,
парадные двери судьбы открывались сами,
но счастья познать нам больше не довелось,
как нЕ довелось друг другу писать ночами.
Когда-то и я читала свои стихи,
тебе посвящала, думала-не уйдешь.
Но ты оказался мощнейшею из стихий,
после которой вряд ли себя найдешь.
Теперь, обнимая сильней и шепча в промежутках,
что ваша судьба сплелась на ее руке,
ты, от своей потери, лишишься рассудка,
признав, что у меня ты на поводке.
понедельник, 12 декабря 2011
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
Слушай, я любил, и я знаю, о чём я говорю, и я знаю, это чувство, то чувство, что сейчас между нами, ты пытаешься прогнать его, потому что боишься, но сейчас между нами от напряжения искрится воздух, и ты не можешь этого отрицать.
*Я люблю тебя, Филипп Морисс
*Я люблю тебя, Филипп Морисс
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
Я искала всегда того, кто меня б любил,
чтоб носил на руках, звонил, волновался жутко.
Делал праздники мне, выбиваясь из своих сил,
поднимал настроение песней, а может шуткой.
Чтоб за мной на машине, с цветами и в ресторан,
чтоб ходили в театры на оперу или балет.
Посетили бы с ним огромное множество стран.
Чтоб в трамвае нам с ним доставался счастливый билет.
чтоб детей обожал и мог им позволить все...
Но нашла я тебя и ты меня тоже ждал.
Пусть не все те подходят пункты пока еще,
но я мир продаю за каждое "Я скучал".
чтоб носил на руках, звонил, волновался жутко.
Делал праздники мне, выбиваясь из своих сил,
поднимал настроение песней, а может шуткой.
Чтоб за мной на машине, с цветами и в ресторан,
чтоб ходили в театры на оперу или балет.
Посетили бы с ним огромное множество стран.
Чтоб в трамвае нам с ним доставался счастливый билет.
чтоб детей обожал и мог им позволить все...
Но нашла я тебя и ты меня тоже ждал.
Пусть не все те подходят пункты пока еще,
но я мир продаю за каждое "Я скучал".
воскресенье, 11 декабря 2011
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
Тем, кто хочет что-то спросить, узнать, поделиться и просто поболтать. Пишите. Спрашивайте.
ask.fm/holodnoeserdce
ask.fm/holodnoeserdce
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
Она пишет ему :"Ты знаешь, к тебе хочу.
Тут горячий кофе меня обжигает яро.
Я устла быть сильной, хочу к твоему плечу
прижиматься сильнее, лежа под одеялом.
Здесь же каждый второй желает ко мне в судьбу,
улыбается мило, приносит цветы и курит.
Силуэты тебя видятся мне в дыму,
а в сердечной степи опять снеговые бури.
Я лечусь иногда присланным мне "Привет",
тем, что ты не забыл и чуточку все же помнишь.
Без тебя в моей жизни серый-любимый цвет.
Есть к тебе одна просьба, думаю, ты исполнишь.
Я билеты купила, сегодня же мой отъезд.
И прошу тебя, милый, меня не искать, не надо.
Ты же знаешь,что я "Одна из..." из твоих невест,
и, пока я тут плачусь, с тобою другая рядом..."
И она без жалости жмет на "отправить" молча.
В чемодане три вещи: сборник ее стихов,
пачка кента, дневник, в котором поставлена точка,
после слов: "Вот и все. Это была любовь".
Телефон отключая, движется к лифту смело,
у нее теперь к прошлой жизни иммунитет.
Вот она на вокзале.(Как и сама хотела)
Отдает проводнице паспорт и свой билет.
____
Он бежит через город, звОнит и пишет ей,
но опять:"Абонет не доступен. Попробуй позже"
На вокзале он ищет одну из толпы людей,
только ветер холодный и дрожь пробегают по коже.
Обойдя все вагоны, пройдя через сотни лиц,
обернувшись случаянно к вывеске "Лавка писем",
он узнает ее по взмаху густых ресниц,
ту, которая ждет его здесь и пишет.
Тут горячий кофе меня обжигает яро.
Я устла быть сильной, хочу к твоему плечу
прижиматься сильнее, лежа под одеялом.
Здесь же каждый второй желает ко мне в судьбу,
улыбается мило, приносит цветы и курит.
Силуэты тебя видятся мне в дыму,
а в сердечной степи опять снеговые бури.
Я лечусь иногда присланным мне "Привет",
тем, что ты не забыл и чуточку все же помнишь.
Без тебя в моей жизни серый-любимый цвет.
Есть к тебе одна просьба, думаю, ты исполнишь.
Я билеты купила, сегодня же мой отъезд.
И прошу тебя, милый, меня не искать, не надо.
Ты же знаешь,что я "Одна из..." из твоих невест,
и, пока я тут плачусь, с тобою другая рядом..."
И она без жалости жмет на "отправить" молча.
В чемодане три вещи: сборник ее стихов,
пачка кента, дневник, в котором поставлена точка,
после слов: "Вот и все. Это была любовь".
Телефон отключая, движется к лифту смело,
у нее теперь к прошлой жизни иммунитет.
Вот она на вокзале.(Как и сама хотела)
Отдает проводнице паспорт и свой билет.
____
Он бежит через город, звОнит и пишет ей,
но опять:"Абонет не доступен. Попробуй позже"
На вокзале он ищет одну из толпы людей,
только ветер холодный и дрожь пробегают по коже.
Обойдя все вагоны, пройдя через сотни лиц,
обернувшись случаянно к вывеске "Лавка писем",
он узнает ее по взмаху густых ресниц,
ту, которая ждет его здесь и пишет.
суббота, 10 декабря 2011
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
Здравствуй, мой любимый и нежный друг,
А у нас тут крУжит метель, заметая звук,
И каждый прохожий к беде одинокого глух,
озобочен своими проблемами.
Я прячу в карманы мерзлые пальцы рук,
сокровенное самое, душу свою, испуг,
только словА о тебе ветер уносит с губ,
заменяя пустыми темами.
Я хотела сказать,что мне теперь по плечу
ошибаться, не верить людям, ходить к врачу.
Хочешь знать, что такого я там лечу?
Не секрет-дрожь от имени твоего и отчества.
Я пытаюсь тебе сказать,но опять молчу.
По субботам хожу я в церковь, ставлю свечу
за твое здоровье. Ты знаешь, я так хочу,
чтоб тебя забыть, пуститься в немое творчество.
Если ты когда-нибудь вспомнишь меня,
на закате или рассвете нового дня,
может быть, на природе, у рукавов огня,
не храни меня в ясной памяти, сделай проще.
Я тогда заживу без страха и без потерь:
выйду замуж, открою дело, рожу детей.
Только сделай, прошу тебя очень, это скорей-
Умоляю тебя, просто не снись мне больше.
А у нас тут крУжит метель, заметая звук,
И каждый прохожий к беде одинокого глух,
озобочен своими проблемами.
Я прячу в карманы мерзлые пальцы рук,
сокровенное самое, душу свою, испуг,
только словА о тебе ветер уносит с губ,
заменяя пустыми темами.
Я хотела сказать,что мне теперь по плечу
ошибаться, не верить людям, ходить к врачу.
Хочешь знать, что такого я там лечу?
Не секрет-дрожь от имени твоего и отчества.
Я пытаюсь тебе сказать,но опять молчу.
По субботам хожу я в церковь, ставлю свечу
за твое здоровье. Ты знаешь, я так хочу,
чтоб тебя забыть, пуститься в немое творчество.
Если ты когда-нибудь вспомнишь меня,
на закате или рассвете нового дня,
может быть, на природе, у рукавов огня,
не храни меня в ясной памяти, сделай проще.
Я тогда заживу без страха и без потерь:
выйду замуж, открою дело, рожу детей.
Только сделай, прошу тебя очень, это скорей-
Умоляю тебя, просто не снись мне больше.
пятница, 09 декабря 2011
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
четверг, 08 декабря 2011
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
Ты встречаешь меня у арки, что за мостом.
Говоришь о работе, потом про свой новый стол,
что тебя ненавидят, не любят, не жалуют и
почему-то никто не касается твоей руки.
Говоришь о погоде, о новых моих туфлях,
о своем сонном утре, закутанном в простынях.
О высоких моральных ценностях и любви,
что с тобою мы очень даже легко могли
пожениться, рожать и любить детей,
потому что я одинока и ты нечей.
только я почему-то скромна и всегда молчу,
видто, ты не моё, а может не по плечу.
Я сижу выжидаю и оседаю внутри,
мне так хочется шов вспороть и сказать "Смотри!
Я с тобой до последнего вздоха на край земли,
в неизвестную даль, туда, где плывут корабли.
Я единнственный друг, чтО не примет твоих врагов,
побежит, остановит, спасет тебя От дураков.
Потому что люблю тебя больше жизни я,
я б не против жениться/рожать, но ведь мы друзья"
Я молчу о себе, о чувствах и вопреки
добавляю: "да ты предумал. Всё пустяки"
Ты говоришь о себе, о приеме к врачу,
ну а я становлюсь тихоней и вновь молчу...
Говоришь о работе, потом про свой новый стол,
что тебя ненавидят, не любят, не жалуют и
почему-то никто не касается твоей руки.
Говоришь о погоде, о новых моих туфлях,
о своем сонном утре, закутанном в простынях.
О высоких моральных ценностях и любви,
что с тобою мы очень даже легко могли
пожениться, рожать и любить детей,
потому что я одинока и ты нечей.
только я почему-то скромна и всегда молчу,
видто, ты не моё, а может не по плечу.
Я сижу выжидаю и оседаю внутри,
мне так хочется шов вспороть и сказать "Смотри!
Я с тобой до последнего вздоха на край земли,
в неизвестную даль, туда, где плывут корабли.
Я единнственный друг, чтО не примет твоих врагов,
побежит, остановит, спасет тебя От дураков.
Потому что люблю тебя больше жизни я,
я б не против жениться/рожать, но ведь мы друзья"
Я молчу о себе, о чувствах и вопреки
добавляю: "да ты предумал. Всё пустяки"
Ты говоришь о себе, о приеме к врачу,
ну а я становлюсь тихоней и вновь молчу...
среда, 07 декабря 2011
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
Ты не я - Никогда не узнаешь точно, что творилось тогда, той черно-седою ночью, почему валялись листы измельченные в клочья, почему не пела моя душа. Просто люди радостью выживают, расстаются, расходятся, отпускают, да и чувства со временем утекают. А часы не воротишь-они спешат. Никогда не узнашь о чем говорила гитара, отчего она пела о том, что смертельно устала... Почему у ночного, родного, степного вокзала не встречаются вечером поезда? Это все потому, что руки забыли небо, ты увез его далеко, где никто еще не был, где сияет веселыми красками звонкое лето, где тебе теперь светит полярная наша звезда. Ты не я. Забирай свое солнце, всю радость вместе. Жизнь решила, и каждый здесь встал на место. Только нам вдвоем в этом мире ужасно тесно. Забирай, что хочешь, но море мое оставь. Ты не знаешь, как билось оно о ребра, разбивало волнАми хрупкого дома стекла, как вокруг выцветали краски и все поблЁкло,я одна на свой остравок добиралась вплавь.
Ты не я. Никогда не узнаешь, как было плохо. Как боролась с собой из-за выдоха или вдоха, как училась ходить ночами, и снова, снова слышать звуки нарастающей пустоты. Я любила тебя до дрожи,до боли в сердце, я дышала тобой, вдыхая те чувства перцем, но пропал ты, закрыта мне в сердце дверца. Я не рвусь туда больше, я стала живей, чем ты.
Ты не я. Никогда не узнаешь, как было плохо. Как боролась с собой из-за выдоха или вдоха, как училась ходить ночами, и снова, снова слышать звуки нарастающей пустоты. Я любила тебя до дрожи,до боли в сердце, я дышала тобой, вдыхая те чувства перцем, но пропал ты, закрыта мне в сердце дверца. Я не рвусь туда больше, я стала живей, чем ты.
вторник, 06 декабря 2011
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
Я не радуюсь новым встречам, чужому плечу.
Для меня есть один закон "так, как я хочу".
Как ты режешь меня без ножа, не снилось и палачу,
только в окна влетают снежинки-остатки пепла...
Я скучаю. Ужасно скучаю. Но вновь молчу.
Мое сердце тобой загорелось и вновь поблекло...
Я вижу тебя в каждом новом прохожем икс,
в миллионах рук и в таком же количестве лиц.
Ты летишь прямо вверх, а я же спускаюсь вниз.
Не баланса, не втречь мимолетных взглядом.
Мне бы только коснуться твоих ресниц
и остаться рядом.
Я мечтаю о том, как вечером позвоню,
улыбаясь от радости, сняв со спины броню,
я тебе прошепчу "Люблю, мой малыш. Люблю"
Только это мечты, а реальность намного жестче.
И приходится говорить "спасибо" всего лишь дню,
относиться к тебе, как к прохожему или гостю.
Если вдруг зазвонит телефон, и услышу твой голос,
я забуду про все проблемы, про эту горость,
соберу все силы и позволю такую вольность,
и скажу :" Приходи на фруктовый чай",
Чтоб услышать в ответ обычную твою бодрость:
"Скоро буду. Соскучился очень. Ты не скучай"
Для меня есть один закон "так, как я хочу".
Как ты режешь меня без ножа, не снилось и палачу,
только в окна влетают снежинки-остатки пепла...
Я скучаю. Ужасно скучаю. Но вновь молчу.
Мое сердце тобой загорелось и вновь поблекло...
Я вижу тебя в каждом новом прохожем икс,
в миллионах рук и в таком же количестве лиц.
Ты летишь прямо вверх, а я же спускаюсь вниз.
Не баланса, не втречь мимолетных взглядом.
Мне бы только коснуться твоих ресниц
и остаться рядом.
Я мечтаю о том, как вечером позвоню,
улыбаясь от радости, сняв со спины броню,
я тебе прошепчу "Люблю, мой малыш. Люблю"
Только это мечты, а реальность намного жестче.
И приходится говорить "спасибо" всего лишь дню,
относиться к тебе, как к прохожему или гостю.
Если вдруг зазвонит телефон, и услышу твой голос,
я забуду про все проблемы, про эту горость,
соберу все силы и позволю такую вольность,
и скажу :" Приходи на фруктовый чай",
Чтоб услышать в ответ обычную твою бодрость:
"Скоро буду. Соскучился очень. Ты не скучай"
понедельник, 05 декабря 2011
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
Меня давно уже спрашивают: "Как без него живешь?
Чем ты дышишь, кем бредишь, с кем ты ночами пьешь?
У тебя под лопаткой видится новый нож..."
Ну а что я скажу? Ты ж меня больше не ждешь.
А хотелось бы.
Из меня выпытывают, как на допросе:
"ты испортилась, разлетелась, когда ты бросишь?"
Из меня вылетают рифмы и скоро осень,
скоро снег, у кого-то радость. я всё еще в восемь
жду твоего звонка.
И прохожие пальцами нервно "Вот, было ж легче..."
Только в душу руками лезут, цепляясь крепче.
И поэтому новый день или новый вечер
повторяют боль, как глухой деспетчер,
не расслышав глухое "отбой".
Обещаю, я соберусь, изменюсь, исправлюсь.
Вещи в чемодан- на луну отправлюсь.
И влюблюсь опять, и ему понравлюсь,
Обещаю, выстою, точно справлюсь,
если он не встретится мне в метро...
Чем ты дышишь, кем бредишь, с кем ты ночами пьешь?
У тебя под лопаткой видится новый нож..."
Ну а что я скажу? Ты ж меня больше не ждешь.
А хотелось бы.
Из меня выпытывают, как на допросе:
"ты испортилась, разлетелась, когда ты бросишь?"
Из меня вылетают рифмы и скоро осень,
скоро снег, у кого-то радость. я всё еще в восемь
жду твоего звонка.
И прохожие пальцами нервно "Вот, было ж легче..."
Только в душу руками лезут, цепляясь крепче.
И поэтому новый день или новый вечер
повторяют боль, как глухой деспетчер,
не расслышав глухое "отбой".
Обещаю, я соберусь, изменюсь, исправлюсь.
Вещи в чемодан- на луну отправлюсь.
И влюблюсь опять, и ему понравлюсь,
Обещаю, выстою, точно справлюсь,
если он не встретится мне в метро...
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
Рельсы всегда возвращают тебя ко мне,
в старую кухню с горячим, душистым кофе.
Я прижимаюсь так крепко к твоей спине,
словно сейчас есть место для катастрофы.
Ты улыбаешься, глядя в мое лицо,
Нос теребя и говоря "чудачка".
так не узнав, сколько, в конце-концов,
было пролИто слез и измято пачек.
Я ни на миг нЕ отвожу глаза,
мне бы запомнить шрам,что чуть выше брови.
Скоро опять билеты, вагон, поезда...
"Я позвоню" и чуть ли не приступ боли.
Это еще не скоро, пока ты здесь
Варишь мне кофе, целуешь и греешь душу.
Можешь объездить мир, абсолютно весь...
если я жду, то ты мне безмерно нужен.
в старую кухню с горячим, душистым кофе.
Я прижимаюсь так крепко к твоей спине,
словно сейчас есть место для катастрофы.
Ты улыбаешься, глядя в мое лицо,
Нос теребя и говоря "чудачка".
так не узнав, сколько, в конце-концов,
было пролИто слез и измято пачек.
Я ни на миг нЕ отвожу глаза,
мне бы запомнить шрам,что чуть выше брови.
Скоро опять билеты, вагон, поезда...
"Я позвоню" и чуть ли не приступ боли.
Это еще не скоро, пока ты здесь
Варишь мне кофе, целуешь и греешь душу.
Можешь объездить мир, абсолютно весь...
если я жду, то ты мне безмерно нужен.
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
И услышав твое имя, отчество,
я не выдержу одиночества.
я не выдержу одиночества.
20:03
Доступ к записи ограничен
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
Если верить тем ,детским, сказкам,
от таких, как она, уходят.
Я дарю тебе сборник подсказок,
как утерянное находят.
Как в другом тридевятом царстве,
победив дракона и нечисть.
Исчезают границы ространсва,
чтобы снова обнять твои плечи.
Дорогой мой, на белой карете,
поскорее бы вы возвращались.
Вы мне, правда, дороже на свете
всех людей, что меня добивались.
от таких, как она, уходят.
Я дарю тебе сборник подсказок,
как утерянное находят.
Как в другом тридевятом царстве,
победив дракона и нечисть.
Исчезают границы ространсва,
чтобы снова обнять твои плечи.
Дорогой мой, на белой карете,
поскорее бы вы возвращались.
Вы мне, правда, дороже на свете
всех людей, что меня добивались.
И все счастливые такие - прямо оляля. А у меня нет ни неба, ни моря, ни тебя.
Каждый человек в состоянии тащить на себе определенное число неприятностей.
Одну большую, две средних, три загрузона и так далее.
Но потом наступает предел. Человек загружен по уши.
Попроси его коробок спичечный передать - он тебя убьет.
Одну большую, две средних, три загрузона и так далее.
Но потом наступает предел. Человек загружен по уши.
Попроси его коробок спичечный передать - он тебя убьет.