Извини, что я обнимаю чужие руки,
что целую всегда нелюбимых и жгу мосты.
Я всегда, честно-честно, ужасно боялась разлуки,
злых собак и себя, в окружении пустоты.
Извини, что так вышло. Во мне еще тлеет, быть может,
то, что раньше пылало и жгло своим светом глаза.
Я твои поезда всегда ощущаю кожей
и молюсь за тебя Всевышнему на образа.
Извини, что отныне меня провожают по грусти,
А встречают по цвету одежды и блеску злат.
Я совсем неудачливый клоун, смешной попутчик,
а в душе неудавшийся, редкостный Понтий Пилат.
Извини, что другие любят меня за это.
За мою упрямость, гордость живой души.
Я прекрасно знаю, что я не любимый поэт твой,
И поэтому ты уходишь и все крушишь.
Извини, что я кутаюсь в новые лже-объятья,
обещая хранить до смерти черты других.
Только наше, теперь уже прошлое, точно проклятье,
на которое обрекли мы себя самих.